Интервью С. К. Крикалева студентам ФМП (МАК-2021, ОАЭ)
График российской официальной делегации на 72-м Международном астронавтическом конгрессе (МАК) был крайне загружен, что в полной мере отвечало масштабу форума – крупнейшего и самого престижного в мире глобального космического события. Тем не менее, студентам магистратуры факультета мировой политики Владиславу Козареву и Артему Ломакину удалось взять интервью у исполнительного директора ГК «Роскосмос» С.К. Крикалева, советского и российского космонавта, Героя Советского Союза и Героя Российской Федерации. На полях форума молодые специалисты ФМП поговорили с Сергеем Константиновичем о роли России и Объединенных Арабских Эмиратов в космической отрасли, обсудили перспективы пилотируемой космонавтики, суборбитальных полетов и многое другое.
С удовольствием делимся с нашими читателями данным интервью и благодарим Сергея Константиновича за уделенное время!
ФМП: Объединенные Арабские Эмираты (ОАЭ) – молодая страна, которая не только собирает у себя крупнейшие международные астронавтические конгрессы, но уже отправляла своего представителя в космос. В 2019 г. как участник экспедиции посещения (ЭП-19) восемь дней на Международной космической станции в составе экипажа корабля «Союз МС-15» пробыл Хазза аль-Мансури. Какими перспективами, на ваш взгляд, обладают сегодня страны Ближнего Востока в области пилотируемой космонавтики?
КРИКАЛЕВ: Благодаря тому, что космонавтика стала развиваться открыто, мы приветствуем международное сотрудничество и поддерживаем его на протяжении многих лет. На практике порог входа для участия в космических программах у многих стран снизился: сейчас не нужно строить все заново для того, чтобы запустить в космос аппаратуру, спутник или человека. И сотрудничество с ОАЭ как раз служит иллюстрацией сказанному выше. Надо отдать должное руководству агентства, которое здесь руководит космической программой, они очень настроены на сотрудничество, с большим интересом принимают участие в разного рода космических мероприятиях и в связи с этим у нас очень быстро пошла программа пилотируемого полета. Несколько лет назад мы встретились в первый раз на конференции с представителями ОАЭ и довольно быстро они приехали к нам на переговоры, начали смотреть варианты сотрудничества, была реализована миссия, про которую вы все уже знаете: Хазза аль Мансури слетал в космос и является теперь таким хорошим представителем космонавтики здесь, в ОАЭ и вообще.
ФМП: Вы являетесь исполнительным директором по пилотируемым космическим программам ГК «Роскосмос», как Вы оцениваете перспективы пилотируемой космонавтики? И в каких ситуациях компьютер не может заменить человека-пилота?
КРИКАЛЕВ: Пилотируемая космонавтика потому и существует, что она перспективна. Если провести аналогию с более понятной неспециалисту автомобильной промышленностью, то конвейер работает и дает основной доход, однако новые вещи появляются на участках экспериментальной сборки, на участках, где пробуется что-то не доведенное до автоматизма. Так и пилотируемая космонавтика: она не призвана приносить большую прибыль, но является площадкой для отработки новых технологий и новых решений. Когда же они отработаны, то могут ставиться на конвейер.
ФМП: Как фактор COVID-19 повлиял на работу российской делегации на МАК-2021?
КРИКАЛЕВ: Естественно внешние факторы всегда влияют и на проведение форумов. Кстати, что тот форум, который мы проводили летом в Санкт-Петербурге, что этот форум – планировались на 2020 г. Т.е. повлияло так, что все на год сдвинулось. Понятно, что сейчас все уже немного адаптировались к ограничениям. Было очень непривычно раньше видеть людей в масках, сейчас это стало повсеместным, потихоньку общество адаптируется к этому, поэтому конгресс тоже адаптируется. Я думаю, что если бы не пандемия, то было бы больше участников и больше делегаций, но я считаю, что и так сделано много для того, чтобы этот форум состоялся.
ФМП: Пару слов про суборбитальные полёты. Это тема сейчас животрепещущая, особенно, если вспомнить недавний полёт Джеффа Безоса в космос на его ракете New Shepard. В России суборбитальным полётам не уделяется такого внимания, как на Западе. Есть ли перспективы развития этой сферы и нужны ли нам суборбитальные полёты в принципе?
КРИКАЛЕВ: Суборбитальный полеты существовали очень давно. На самом деле на суборбитальных ракетах, на суборбитальных полетах проводились и в том числе и научные эксперименты. В частности, широко известный эксперимент «плазменный кристалл». Он начинал проводиться на коротких участках невесомости, но в конце концов стало понятно, что целесообразнее его проводить в длительной невесомости, в таких полетах как полет на МКС. Поэтому это вполне самостоятельный образ деятельности, и он имеет свою нишу. С точки зрения перспектив суборбитальных полетов как вида космического туризма, мы сейчас все говорим, что туризм не является самой целью космонавтики, но это вполне самостоятельная отрасль, которая может жить и иметь целесообразность при некоторых условиях. Суборбитальные полеты для туристических полетов гораздо проще, гораздо дешевле, поэтому я думаю они вполне могут занять свою нишу.
ФМП: На смену МКС, у которой сейчас кончается срок эксплуатации, у Роскосмоса есть проект российской орбитальной станции…
КРИКАЛЕВ: Проекта пока нет, у нас есть совершенно четкое понимание, что станция, какая бы она ни была не бесконечна, поэтому на смену ей должно что-то прийти, а вот что должно прийти, для этого должен быть проект. Проект – это пока только термин. Безусловно, следующая станция должна быть, но в каком виде она будет, как она будет строится, будет определяться многими факторами и в зависимости от этого будет проводится проектирование. Скажем так, предварительное проектирование, эскизное проектирование, которое может и ответит на вопросы какой она будет.
ФМП: Это будет проект международного сотрудничества или российский проект?
КРИКАЛЕВ: Я думаю, что сейчас все крупные проекты в той или иной степени будут международными. У нас, не говоря про станцию МИР и станцию Салют, у нас они и были международными, у нас вся компания «Интеркосмос» была реализована на станции Салют. На станции МИР буквально с первых полетов до последних международное сотрудничество развивалось в полной мере, поэтому интеграция стала еще более глубокой. Я уверен, что станция будет с участием каких-то международных элементов, но, а вот масштаб этого участия будет зависеть от конкретных целей, задач, интересов.
